История хранит записи о бережном и трепетном отношении бурятского народа к природе. Она в их понимание– матерь и дом, основа нравственности и духовного начала, всех благ и всех богатств, а человек – ее частица, неразрывно связанная с ней и неотделимая.
Едины с природой
Чуждыми для бурят были потребительское, грубое отношение к природе, возвышение над ней. Никогда они не воспринимали ее как средство для удовлетворения собственных бытовых, хозяйственных нужд и потребностей.
Буряты видели себя детьми и порождением единого древа природы и всегда стремились познать и прочувствовать связь между всем сущим и жить в гармонии с окружающим миром.
– Они (буряты) не будучи экологами в современном понимании и интерпретации, были истинными и настоящими экологами и природозащитниками, не возвышаясь над ней, не считая себя Ее владыками. Они всегда имели, всегда сохраняли тепло и уважение своего сердца к Матери-Природе, – пишет заслуженный деятель науки Республики Бурятия, заслуженный эколог Российской Федерации Матвей Шаргаев.
Под влиянием религии
Множество экологических традиций бурят были сформированы под влиянием мифологических и религиозных представлений, в частности, шаманизма и буддизма. Священные шаманские места представляли собой своеобразные природные заповедники,
в которых был наложен строжайший запрет на все виды человеческой деятельности, кроме общения с высшими силами – духами природы и духами предков. Удивительно, но именно благодаря соблюдению этих запретов в Сибири сохранились многие виды представителей флоры и фауны, а также природные богатства экологических систем и ландшафтов.
Согласно шаманским поверьем, реки, озеро, леса, горы имели своих духов, хозяев – эжинов. Охраняя покой эжинов рек и озер, живущих на самом дне, буряты не шумели, не сбрасывали бытовые отходы и не проливали кровь у воды. Эжин тайги, оберегающий животный и растительный мир, по легенде был добрым, но не терпеливым к грязи и беспорядку в лесу. Чтобы не прогневать его, надлежало соблюдать чистоту и тишину в тайге.
Неотъемлемым условиям счастья для бурят было благосостояние окружающей природы:
• Чтобы мора на зверей не было
• Чтобы птицы плодились
• Чтобы трава не высыхала
• Чтобы земля не пересыхала
Пришедший в восемнадцатом веке в Бурятию буддизм продолжил развитие основных принципов экологического сознания бурят: ненасилия и единства всего сущего. Махаяна (путь спасения) предполагала невозможность достижения человеком личного спасения без активного служения делуспасения других живых существ, ведь каждое из них могло быть в прошлой жизни нашим кровным предком, а значит, и отношение к ним должно было быть соответствующим.
Запрет на убийство
Непричинение вреда живому, природе было устоем принципов жизни и поведения. Запрещалось незаконно и в большом количестве добывать охотничьих животных, рубить без надобности и особой нужды лес, - рассказывает Матвей Шаргаев. – Тяжким грехом и преступлением был отстрел, добыча степного орла, который у бурят считался птицей Бога
(бурхан шубун), хранителем, врачевателем степных просторов, мудрым и могучим существом. А лебедь, беспорочная и прекрасная птица, наделялся народом царственной душой, чувством великой, неизбывной и вечной любви.
«У бурят существовала целая система образования и воспитания детей, грядущих поколений через природу, посредством природы. Несомненно, буряты всей своей жизнью и сущностью своего существования понимали, что Природа – великий, мудрый и никем непревзойденный учитель»
Заслуженный деятель науки Республики Бурятия, заслуженный эколог Российской Федерации Матвей Шаргаев.
