Вот и закончилась бакланья неопределённость на Байкале.

Народный Хурал РБ принял решение о необходимости регуляции численности этой рыбоядной птицы. Подчеркнём: речь идёт не об уничтожении, а о сокращении численности. Как и следовало ожидать, такое решение Хурала вызвало неоднозначную реакцию. От одобрения до полного неприятия. Рассмотрим проблему с рыбохозяйственной точки зрения. Не претендуя на полноту, попутно коснёмся и  некоторых других вопросов связанных с омулем.

Омулёвое хозяйство

Байкал отнесён к высшей рыбохозяйственной категории. И есть за что. Здесь обитают ценные виды рыб, такие как омуль. Казалось бы, высокий статус водоёма подразумевает приоритет рыбной отрасли по отношению к другим видам хозяйственной деятельности. Однако этого не происходит. Приоритет за иркутскими энергетиками, которые превратили уникальное озеро в подпорное водохранилище, со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями. Это ещё советское наследие. В те годы ценность Байкала определялась не уникальными качествами планетарного масштаба а энергетическим потенциалом.

Мы исходим из того, что на Байкале существует омулёвое рыбное хозяйство. А это подразумевает изучение, охрану и искусственное воспроизводство омуля. Что и делается. И если кто-то думает: весь омуль — дар божий, это давно уже не так. По крайней мере, с 1933 года, когда  начал работать Большереченский рыбоводный завод — первый на Байкале. В лучшие годы до 40% личинок омуля выпускалось с рыбоводных заводов.

Конечно, до идеального омулёвого хозяйства на Байкале ещё далеко, но оно работает. Вся проблема в том, что это не пруд, обнесённый по периметру высоким забором, а огромный водоём. Ещё с советских времён с омулем сложилась ситуация-парадокс: государство вкладывает огромные средства на охрану и разведение омуля, а плодами пользуются в первую очередь браконьеры.

Корни браконьерства

Я всё пытаюсь найти корни браконьерства на Байкале, откуда оно растёт, и вот пришёл к такому пониманию. Байкальские жители, они себя называют поморами, до сих пор (в 21 веке!) пользуются  архаичными представлениями об использовании природных богатств. Гениально их выразила жительница Курбулика: Я здесь живу, пойду поймаю омуля и никого не спрошу. И так думает не одна она. Этот элемент архаичного сознания, заложенный в генах,  необходимо изживать. А прививать уважение к законам. Мир изменился кардинальным образом, а сознание у многих осталось на прежним уровне. Следовать некоторым обычаям предков-землепроходцев (закон — тайга, прокурор - медведь) не есть правильное решение. Государство пытается навести порядок в этой сфере закручиванием гаек. Тем более, в период моратория на промысел омуля. Скажу без обиняков: именно «местные» внесли значительный вклад в сокращение запасов омуля. Ну, не марсиане же, в самом деле. Особенно губительно  браконьерство во время нерестовой миграции. Снижение уровня воспроизводства — одна из главнейших причин нынешнего депрессивного состояния запасов омуля. Только один пример.  В октябре 2016 года два брата поймали за ночь в Баргузинском заливе 3,7 тысяч экземпляров преднерестового омуля. И были задержаны. Это какой же  вред нерестовому стаду баргузинского омуля  нанесён за одну ночь. А сколько было таких ночей...

Минсельхозпрод РБ (главный по омулю в республике) нас информирует: начиная с прошлого года, с применением новых подходов, значительно (в разы !) возросла эффективность рыбоохранных мероприятий. Такой прорыв следует только приветствовать.

Таким образом, на Байкале фактически создано и функционирует омулёвое рыбное хозяйство. Присутствие любых видов рыбоядных птиц в рыбных хозяйствах  недопустимо. Как и браконьеров. Это аксиома. Кто-то жалеет бакланов. Очень их любят иркутские экологи. А омуля не жалко?

Крылатый волк

Волки считаются санитарами леса, они утилизируют слабых и больных животных, принося тем самым пользу. Но представьте стаю волков, напавших на отару овец. В охотничьем азарте, обезумев от горячей крови, они уничтожают несчастных животных в количествах значительно больших, чем могут потребить.

Таковы и бакланы. Они  санитары водоёмов, но при первой возможности безудержные истребители той же молоди омуля. Директор Байкальского филиала ВНИРО В. А. Петерфельд подтверждает волчью натуру бакланов: «И самое страшное...баклан будет бить эту рыбу до тех пор, пока он её видит. Он её бьёт, он её ранит, он её калечит, он её срыгивает, он её снова поедает».

Это эмоциональная реакция, а вот холодный расчёт. В. А. Петерфельд делится результатами прошлогодних учётных работ. «Мы примерно подсчитали, и у нас получилось порядка 400-460 млн икры недополучила Селенга в прошлом году из-за нещадного уничтожения омуля бакланами». Такая цифра получена впервые и она ужасает. В 2022 году ситуация может обостриться. В. А. Петерфельд предупредил - по прогнозам  осенью в Селенгу зайдёт малочисленное стадо нерестового омуля и  «Тут надо бороться  буквально за каждого омуля».

Проблемная Селенга

Самым проблемным вопросом всей омулёвой эпопеи остаётся река Селенга и воспроизводство  селенгинской популяции омуля. Когда-то доля «селенги» в промысле составляла более половины от общего улова. И без  восстановления её численности вряд ли можно говорить о нормализации запасов омуля и возобновлении его промысла. Косвенным подтверждением неблагополучия является увеличение массы селенгинского омуля чуть ли не в два раза. Это свидетельствует об одном: численность популяции мала, а корма в избытке. И тут начинают возникать тревожные мысли. А не приведёт ли такое состояние производителей к нарушениям в развитии половых продуктов и отказе от нереста. В принципе жировое бесплодие у сиговых рыб возможно. Ближайшие годы покажут что к чему. Буду рад ошибиться в своём предположении.

Экспериментальный Селенгинский рыбоводный завод по существу прекратил работы по разведению омуля. А может это и к лучшему, пока не отработана технология заготовки производителей. И сейчас все надежды связаны с естественным воспроизводством. Его успешность будет зависеть от нерестовых предпочтений омуля, где будет отложена большая часть икры — выше или ниже Улан-Удэ. И, конечно, от степени изъятия нерестового омуля браконьерами, а теперь ещё и от происков крылатых бракёров.

Резюме простое и очевидное: браконьерам и рыбоядным птицам не место в омулёвом хозяйстве Байкала! И, в первую очередь, не место на реке Селенге во время нереста омуля. Волчью проблему решили, пришло время решать проблему бакланов.

Может возникнуть вопрос, а какова ситуация с бакланами в других регионах. Наши законодатели для бакланов на Байкале ничего нового не придумали. Аналогичным образом поступают и на других водоёмах. Численность бакланов регулируют в Волгоградской и Астраханской областях РФ, Беларуси, Литве…

При подготовке этого материала использованы информационные ресурсы Байкал дейли и ulan. mk. ru.

Юрий НЕРОНОВ, рыбовод-биолог, ветеран труда
Автор фото: О. Каменская