Спецпроект: Мы памяти дедов верны
Дымчиков Анатолий Амагаевич, депутат Народного Хурала Республики Бурятия VII созыва, член Комитета по экономической политике, природопользованию и экологии:
Моя семья гордится своими предками. Мой дед — Амага Дамбаевич Дымчиков — в восемнадцать лет уже стал командиром роты, героически защищал страну в Великую Отечественную и был награжден орденом Красной Звезды, а мой замечательный прадед — Дымчик Дамбаевич Дамбаев служил храбро в отряде легендарного Буденного. Расскажу обо всем по-порядку.
Мой прадедушка Дымчик
Известно, что в царской России представителей малых народов в армию не призывали, только бурятов-казаков, которые охраняли государственную границу Российской империи. Однако на тыловые работы забирали физически крепких мужчин. Так и случилось, что и моего прадеда Дымчика Дамбаевича Дамбаева в 1915 году, во время Первой мировой войны, направили на тыловые работы. Его определили к кузнецу, где он научился не только кузнечному делу, но и выучил русский язык. Пока он там работал, прошла революция 1917 года, началась Гражданская война.
Из рассказов родных я знаю, что прадедушка служил в отряде легендарного Будённого. А дело было так: как-то среди тыловых рабочих появились представители командарма. Они спросили у Дымчика, умеет ли он скакать на коне? «Каждый бурят с трёх лет на коне», — ответствовал он. Такой ответ им понравился. «А шашкой махать мы тебя научим!» — ответствовали они. Так тыловой рабочий стал бойцом первой конной армии Буденного, которая воевала за Советскую власть.
Вернувшись домой, он был очень огорчен тем, что многие его земляки, в том числе и родственники, в годы Гражданской войны в поисках лучшей доли, перекочевали в Монголию, где затерялись их следы. На малой родине много лет Дымчика ждала подруга Хандажап, которая отказалась кочевать в Монголию. Они создали семью. Девятого ноября 1923 года в улусе Зальтира Эгитуйского сомонного Совета Еравнинского аймака (района) родился мой дедушка — Амага, а после появился еще брат, который был младше его на 10 лет. Друзья братишку звали Борлэ.
Занимались они крестьянским трудом. В годы коллективизации Дымчик Дамбаевич стал председателем артели «Улаан Сайдам», которую образовали в Хангире. В 1930 году, когда артели объединили в колхоз «Yнэн ажал», он вновь стал работать кузнецом, где трудился до самой смерти. Этот мудрый и очень трудолюбивый человек ушел из жизни в 1956 году.
Школа — райком — курсы
В Усть-Эгите в тридцатые годы была только начальная школа, в которой мой дед Амага учился четыре года. Родители поощряли тягу сына к знаниям, поэтому на семейном совете решили, что он должен продолжить учебу в с. Сосново-Озёрское, в единственной на весь район средней школе. Детей тогда родители отвозили в школу на лошадях, за 70 километров от Усть-Эгиты. Дети жили в интернате при школе, и два раза в год, на каникулах — зимой и летом — возвращались домой пешком.
Готовили на дорогу лепешки, под утро, в ранних сумерках выходили в долгий путь. Шли весь день, без сопровождения взрослых, с короткими привалами и только к следующей ночи добирались до дома. Сколько добрых чувств счастья доставлял этот визит для родных!
В Сосново-Озёрской школе Амага учился с 1935 года. Окончил 10 классов в июне 1941 года. Радости не случилось — пришла весть о том, что началась Великая Отечественная война. Десять парней из 10А класса сфотографировались вместе в первый и в последний раз. И разбежались: девять одноклассников сразу призвали в армию и направили в Читинскую область на краткосрочные курсы командиров Красной армии, затем на фронт. Амагу Дымчикова оставили в тылу, ведь ему даже не было восемнадцати. Его избрали первым секретарем Еравнинского райкома комсомола и попросили потерпеть, но как только ему стукнуло восемнадцать, в ноябре 1941 года, он вновь обратился к руководству района с просьбой освободить его от должности первого секретаря. К декабрю 1941 года приехала смена из города, к его удивлению такой же молодой парень Б. Н. Аюров. Дед сдал ему свои дела и сразу пошел в райвоенкомат. Получил направление в пехотную школу г. Сретенска Читинской области. Ему посоветовали съездить и попрощаться с родителями.
Когда сын приехал, родители поняли всё без слов. Отец сказал ему, что сам повезет его до станции Могзон Читинской области. Для долгих проводов времени не было. Председатель колхоза выделил коня с санями. На следующий день он попрощался с матерью и братом и с отцом выехал в Сосново-Озёрское. Там он забрал документы в райвоенкомате, сфотографировались на память и выехали в сторону Могзона. По дороге отец — участник Гражданской войны давал наставления сыну: служить Родине верно.
Из Могзона он уехал в г. Сретенск, где учился 5 месяцев в пехотной школе. После ее окончания получил звание лейтенанта и в составе выпускников военных курсов отправился на фронт.
Как впоследствии вспоминал дедушка, военные эшелоны останавливались только для заправки паровозов топливом и водой. По дороге всю гражданскую одежду он обменял на деревенское молоко. Когда эшелоны приближались к Москве, все заметили, что их постоянно, всю дорогу, сопровождают наши истребители, сменяя друг друга. На защиту страны от фашистов ехали тысячи новоиспеченных командиров Красной армии, и ни один фашистский самолет не должен был приблизиться к эшелонам. Все радовались мощи советской авиации.
Погиб смертью храбрых?!
В Москве всех распределили по воинским частям. Амага Дымчиков с группой командиров попал в 31‑ю армию Калининского фронта, что северо-западнее Москвы. Его назначили заместителем командира 5‑й роты по строевой, стрелковой части 1203‑го стрелкового полка 355‑й 354‑й стрелковой дивизии. Рота была маршевая, то есть не менее двухсот бойцов. Так он попал на передний край, когда впереди, через несколько сот метров фашистские траншеи, враги. Всю осень 1942 года Амага Дамбаевич участвовал в тяжелых боях на Калининском фронте, фашисты остервенело продолжали рваться к Москве.
Перед наступлением всем выдавали «наркомовские сто граммов». Амага водку пить никогда не пробовал, поэтому отдавал ее «старикам», то есть солдатам от 50 до 55 лет, которые были старше отца. Им же отдавал свои папиросы, так как никогда не курил.
Когда раздавалась команда: «К бою!», лейтенант также повторял эту команду, голова переключалась на одно — добежать, доползти, дойти до немецких траншей и громить врага. Ни страха, ни других чувств уже не испытывал. В фашистских траншеях начиналась рукопашная бойня: стрелять нельзя — своих заденешь. Часто старые солдаты говорили 17–18‑летним ребятам: «Держись за мной, может, в живых останешься». Эти солдаты очень жалели молодых и были готовы прикрыть их собственным телом.
Шли тяжелые бои. В конце октября 1942 года, когда выбыл командир роты, Амагу Дымчикова назначили командиром роты. А ведь ему было всего 18 лет! В ходе ноябрьского наступления маршевая рота, которой он командовал, освободила 5–6 населенных пунктов: Печоры, Клопень, Холм и другие. За ноябрь 1942 года рота уничтожила около 200 немецких солдат и офицеров, захватила военное имущество и оружие. За этот подвиг 16 января 1943 года лейтенант Дымчиков был представлен к ордену Красной Звезды. В рассекреченных архивах Министерства обороны РФ в представлении к боевой награде написано: «Рота под командованием лейтенанта Дымчикова истребила до 200 немецких солдат и офицеров, уничтожила 3 противотанковые пушки, 2 танка, 3 бронемашины. Захвачено
2 станковых пулемета, 10 минометов, 3 ручных пулемета, 20 автоматов, захвачено в плен 30 немецких солдат».
О том, что его представили к ордену, он узнал уже в госпитале: первого декабря 1942 года, как следует из наградного листа, на подступах к деревне Старое Мурзино лейтенант Дымчиков получил тяжелое ранение в левое плечо и грудную клетку. Похоронная команда успела вытащить у него «смертный медальон», а командование — отправить родителям письмо, что их сын погиб смертью храбрых…
Получив похоронку, отец и мать ранним утром пошли пешком в Эгитуйский дацан. А это двадцать километров от своей деревни, коня вели за узду. Дацана тогда уже не было, здание еще в тридцатые разобрали и увезли. На фундаменте дацана весь морозный зимний день они молились Богу о спасении сына. Не верили, что он погиб. Может, это и помогло Амаге выжить на фронте? Ведь его еле живого, тяжело раненого, без сознания, вынесли с поля боя, и к 20 декабря 1942 года, как написано в наградном листе к ордену Красной Звезды, эвакуировали в Москву. Там 19‑летнему лейтенанту в госпитале оказали серьезную медицинскую помощь. Все бы хорошо, но вскоре к ране присоединилась газовая гангрена, в связи с чем он еще несколько раз ложился на операционный стол.
Ему делали большие лампасные разрезы мышц левой половины грудной клетки и левого плеча. От газовой гангрены умирали почти все, но крепкий организм молодого солдата справился с тяжелым недугом, хотя он много недель находился без сознания — между жизнью и смертью. В это время в воспаленном сознании он вновь оказывался в своей далекой Еравне, в родной школе, вновь с ребятами шел домой на каникулы пешком 70 километров, а потом помогал родителям по хозяйству и в колхозе. То вновь оказывался в пехотной школе, где шла физическая и теоретическая подготовка. Прошло больше 2 месяцев, когда сознание полностью вернулось к нему. И сразу пришла мысль написать письмо домой, но сил еще не было. Только через несколько дней, через страшные боли смог встать с постели и написать дорогим родителям. Этот солдатский треугольник никто уже не ждал, но сколько же сил он прибавил задавленных горем родителям. Сын писал, что ранен и скоро приедет домой. Эти «скоро» затянулись еще на несколько месяцев. Военные врачи Москвы спасли лейтенанта, но для продолжения лечения отправили в тыловой госпиталь в город Павловск.
Пройдет еще полгода, и военно-врачебная комиссия комиссует его.Амага Дымчиков ехал домой с открытыми, обширными ранами, врачи
объяснили, что зашивать нельзя. Дома были очень рады, что он вернулся живой. Ведь все его девять одноклассников остались там, под Москвой, навечно восемнадцатилетними.
В семье никогда не вспоминали и не говорили о «плохой бумаге» — похоронке. Прошел не один год, пока зажили раны от лампасных разрезов, которые спасли его от газовой гангрены. Все это время, несмотря на боли и неудобства, он продолжал трудиться.
В гуще трудовой жизни
Сразу после войны Амага окончил двухгодичные учительские курсы при пединституте, открытые специально для фронтовиков. Получил специальность преподавателя математики, вернулся в родную Еравну. Работал учителем в селе Романовка, затем директором семилетних школ в сёлах Погромное, Телемба. Через 10 лет учительского труда в 1956 году его перевели на работу в райком партии, а в начале 1958‑го направили парторгом в колхоз имени Ленина, в село Исинга. Через три года ему предложили заняться реорганизацией колхоза в совхоз. Амага Дамбаевич проводил большую разъяснительную работу и, наконец, был организован совхоз «Исингинский», директором которого назначили его. Дедушка работал в этой должности около двух лет, затем его перевели в Хоринский райком партии, так как Еравнинский район включили в состав Хоринского. В те годы он успел заочно окончить зоотехнический факультет Бурятского сельхозинститута. В 1963 году его направили на учебу в межобластную школу руководящих кадров колхозов и совхозов при БСХИ.
В марте 1964 года вновь был организован самостоятельный Еравнинский район, который упразднили еще в декабре 1962‑го. По решению бюро Бурятского обкома партии Амага Дамбаевич работал в оргкомитете по организации Еравнинского района. В 1964 году на первой партийной конференции его избрали членом бюро, заместителем секретаря Еравнинского сельского парткома и одновременно заведующим идеологическим отделом (членом партии он стал в 1953 году). В ноябре 1965‑го его избрали заведующим организационно-партийным отделом райкома партии. С 1968 по 1981 год он работал председателем Еравнинского райкома районного комитета народного контроля. За плодотворный труд награжден почетным знаком народного контроля СССР.
Где бы ни трудился наш дедушка, на любом посту он работал с полной отдачей сил и энергии, пользовался заслуженным уважением земляков и коллег. Более 20 лет он избирался членом райкома КПСС, депутатом райсовета народных депутатов, 15 раз — делегатом районных партийных конференций и 4 раза — областных партконференций. У него много почетных грамот и наград и все же главной остается — орден Красной Звезды.
Как фронтовик он ушел на пенсию в 56 лет, стал персональным пенсионером РСФСР. Но раны войны так и не затянулись, он недолго успел «отдохнуть». После тяжелой и продолжительной болезни он умер в 59 лет, оставив о себе добрую память и среди земляков на родной еравнинской земле и в нашей семье. А семья, которую он создал, у нас действительно счастливая. Его верной опорой и поддержкой всегда была жена — Мария Матвеевна Алдаева. Они начали семейную жизнь в далеком 1947 году, до конца жизни сохранили глубокое уважение друг к другу. Родители вырастили и выучили пятерых детей. Бабушка, как и все её сверстники, в годы войны с раннего утра до глубокой ночи трудилась в тылу, о чём свидетельствует медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».
Она была отличной хозяйкой, прекрасно вела домашние дела, освободив супруга от бытовых проблем. Много лет она работала заведующей общим отделом райисполкома, а в последние годы, до ухода на заслуженный отдых, трудилась заведующей Сбербанком. На пенсии она без дела не сидела, помогала растить внуков и правнуков. В 2006 году дорогой нашей бабушки не стало…
Память о наших любимых родных греет наши сердца. И героический Амага Дамбаевич и Мария Матвеевна, каждый приближал Великую Победу. Мы чтим это и передаем светлую память о них нашим потомкам. Продолжают род Дымчиковых дети, многочисленные внуки, правнуки, праправнуки, среди которых есть учителя, экономисты, специалисты сельского хозяйства, инженеры, врачи, военные, психолог, много юристов — люди разных профессий, но все они любящие свою Родину, на благо которой продолжают работать и жить.
