Православная вера воспитывает и формирует в человеке любовь к ближнему, милосердие, сострадание и истинный патриотизм, который выражается в служении и преданности своей семье, народу, Родине.

Она оказала колоссальное влияние на культуру русского народа, формировала эстетические и моральные идеалы. Особая роль православия для страны и гражданского общества подчеркнута в указе Президента России по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей. Какова роль Церкви в воспитании подрастающего поколения? Как вырастить духовно развитого человека и какую роль играют в этом процессе книги? Об этом мы поговорили с МИТРОПОЛИТОМ УЛАН-УДЭНСКИМ И БУРЯТСКИМ ИОСИФОМ, который уже два года служит в Бурятии. 

«Нужно быть всем для всех»

– Огромное спасибо, Владыка, что уделили нам время. Вы уже в Республике Бурятия два года. Непростых, скажем так. А с какими чувствами, ожиданиями Вы ехали сюда?

– С очень смешанными. Незнакомый регион, отдаленный. Я знал, куда еду, так как 13 лет прослужил на Дальнем Востоке и представлял разницу между Центральной Россией и Дальним Востоком. Конечно, понимал, что, наверное, будет гораздо сложнее, чем где-то в епархиях Центральной России. Понадобилось какое-то время, чтобы ко мне присмотрелись, немного что-то осознали. Это тоже хорошо.

– Для Вас это сложный регион, где наравне сосуществуют разные религии?

– Сложность совсем не в этом. Мне приходилось служить в Еврейской автономной области, где тоже обязательно учитывалась национальная и конфессиональная специфика. В Центральной России я служил в Ульяновске, там большой процент мусульман. Поэтому это нормально. Мы же выходцы из Советского Союза и, в принципе, в межконфессиональных отношениях умеем выстраивать работу, нас это не смущает. Тем более что Церковь Христова и Святое Православие открыты для всех. Как апостол Павел писал: «во Христе Иисусе нет ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, но во всех Христос». Задача в другом, она та же самая, что и во всех других регионах России, – мы должны показать красоту нашей веры. И в ее внешнем проявлении, и в ее, самое главное, внутреннем содержании. Вот если мы это донесем до людей, то они станут нашими приверженцами, православными людьми. Если мы будем от них отгораживаться, чем угодно мотивируя, то никого не приобретем. Как апостол Павел говорил, которого мы любим цитировать: «Нужно быть всем для всех». Мы готовы к диалогу с представителями других конфессий. Советский период наложил очень серьезный отпечаток на весь наш народ, ураганом пронесся над страной, разрушая все, в том числе и веру в сердцах людей. И многие, особенно последнее десятилетие, когда старшее поколение ушло, жили без веры. Они могли считать себя кем угодно: православными, старообрядцами, буддистами, иудеями. А были ли они таковыми? Чаще всего никем себя и не считали, понимая, что эти корни утрачены. Возвратить к своим корням, к истокам – это наша задача.

– Есть то, что Вас особенно радует, что удалось с Божьей помощью осуществить в Бурятии?

– Два года – срок небольшой. С моей точки зрения, мы получили сложное наследство. Здесь нужно еще многое сделать. У нас строится кафедральный собор, фактически нет здания епархиального управления,  на стадии завершения строительство Духовно-просветительского центра на Верхней Березовке. За это время мы успели выстроить социальную работу, потому что это одно из приоритетных направлений Церкви. Сегодня сложные времена, и есть люди, которые еле-еле концы с концами сводят. Это те люди, с которыми мы живем на одной земле и должны стараться их поддержать. За это время удалось организовать центры, где собираем какие-то вещи: питание, одежду. У нас есть благотворительная столовая, потому что есть люди, которые нуждаются в том, чтобы хотя бы раз в день получить горячую пищу. Сегодня мы собираем вещи для тех, кто находится в зоне военного конфликта. Это тоже наша общая задача. Очень важна работа с молодежью и детьми, поэтому мы стараемся расширять работу наших воскресных школ. В этом году мы создали условия для того, чтобы при Свято-Одигитриевском соборе работала не просто воскресная школа, а были разные кружки для детей, подростков и даже взрослых.

Может быть, хуже у нас проходит работа с миссионерской деятельностью, сложно ее выстраивать, потому что миссионерство – это всегда спор, а вступать в какие-то споры не очень хочется. У нас задача другая: если хотим, чтобы у людей было положительное отношение к православию, мы должны показать красоту богослужения, красоту наших православных традиций, показать, что эти устои, которыми руководствуются православные люди, очень многое дают в жизни. Потому что человек, у которого нет внутреннего духовного стержня, фактически жалкий человек, как неприкаянный. Он сам-то, бедный, не знает, куда ему примкнуться, у него в мыслях путаница, ему нужно сначала в голове какое-то просветление, чтобы он что-то понял, тогда и сам нащупает правильную дорогу.

– Как идет строительство Успенского собора?

– К сожалению, строительство собора – такой долгострой, финансовые трудности. Но он уже приобретает очертания. Когда я приехал, это был нечто в кирпиче. В прошлом году нам удалось купола поставить, кресты, уже стало понятно, что это православный храм. В этом году он приобретает свой цвет. Этот храм посвящен Божией Матери, а Богородичный цвет – голубой, цвет небесной чистоты. И сегодня уже внешне он выглядит довольно красиво.

В прошлом году приобрели часть колоколов, у нас не хватало двух самых больших колоколов, в этом году мы их заказали, надеемся, что до конца года получим. Есть желание, чтобы к Пасхе собор зазвучал.

Еще интересное про колокола. Климат в Бурятии непростой, особенно зимы, мало того что мороз, еще и ветра. А в такие ветра при морозе подняться на колокольню и полчаса звонить это, конечно, проблема. И у нас фактически не хватает звонарей. Но мы же люди цивилизованные, стараемся шагать в ногу с прогрессом, поэтому сделали систему электронного колокольного звонаря. То есть это живой звук в колокола, только они в движение приводятся не человеческой рукой, а специальным электронным механизмом. Это превосходит человеческие возможности, потому что не каждый звонарь запомнит 70 мелодий колокольного звона, это сложно. А здесь нажимаешь кнопочку с номером мелодии и на колокольне живой звук без участия человеческой руки. Хотя все равно с участием человека, кнопку кто-то должен нажать (смеется. – Прим. авт.). Такие системы электронного звонаря мы сделали на Одигитриевском соборе, на Никольском храме, Троицком, в Сретенском женском монастыре. Планируем такую же систему и на строящемся кафедральном Успенском соборе. Хочется, чтобы к Пасхе собор обрел свой голос.

Везде нужно трудиться

– За что успели полюбить Бурятию?

– В Бурятии очень красивая природа, это, безусловно, Байкал. И вообще все очень красиво, в том числе и Улан-Удэ. Мы сейчас на Верхней Березовке живем, такие живописные места, все горы соснами поросли, воздух хрустально чистый. А так работа, как и везде. Везде нужно трудиться, везде нужно отдавать свою энергию, свои силы, свое умение – без этого никогда ничего не получится.

– Ваше самое теплое и яркое воспоминание о Церкви, когда Вы были еще маленьким?

– Наверное, это ожидание Пасхи. Я родился в южном Подмосковье, в старинном городе Кашира. Там было много храмов. Все было закрыто, действовал один-единственный храм. Город очень интересно расположен – на высоком склоне, который спускается к Оке. Автобусы ходили редко, поэтому с дальних концов города освящать куличи и пасхи люди обычно шли пешочком. Тогда не было такого обычая носить все в сумках, пакетах, как сейчас это бывает, а завязывали в беленькие узелочки. Это было очень трогательно, когда со всех концов города к храму стекалось такое количество людей. Атеистическое время, а это делалось открыто, никто не боялся, и с этими узелочками люди стекались к храму. Столько народу, приподнятая атмосфера в самом храме, ночная служба с крестным ходом. К ночной службе собирался весь  город – верующие, неверующие, всем было интересно посмотреть, как пройдет крестный ход. Стояло оцепление, милиция, комсомольцы-добровольцы, молодежь в храм не пускали, только стариков. Но на территории, прилегающей к храму, все было запружено народом, весь город был там. Это очень сильное впечатление! А ведь за то, что человек шел в храм, его могли лишить очереди на квартиру, должности на работе, потребовать партбилет на стол. Сейчас в шутку с батюшками говорю, что мы не умеем миссионерствовать. Говорят, в советское время не могло быть миссионерства. Какое еще было! Представляете, город, вытянутый по берегу Оки и разбросанный, час пик, когда одни едут на работу или с работы, а наши бабушки в это же время едут на службу в этих же переполненных автобусах. Человека, который в то время шел в храм, легко можно было узнать по одежде. И вот в автобусе начинаются разговоры:

«– Мы на работу, а вы куда прётесь!
– В храм.
– А что у вас сегодня?».

И вот бабушки начинали рассказывать, какой сегодня праздник, что с ним связано, весь автобус знал. Разве это не форма миссионерства? А сегодня нам этого не хватает, сегодня уже никто не спросит: «а что у них сегодня там, в церкви?».

Мы выросли на книгах

– Говорят, Вы привезли с собой огромную библиотеку. Что для Вас книги? Как много Вы читаете и каких авторов?

– Это в основном библиотека духовной литературы. Ведь у нас очень много переведено и святых отцов греческих, и палестинских, и сирийских, и даже египетских. Это огромный пласт духовной культуры и самая настоящая школа духовной жизни. И, конечно, наши отечественные духовные писатели: Святитель Феофан Затворник, Святитель Игнатий Брянчанинов. Святитель Игнатий – это вообще азбука духовной жизни. Без нее ты ничего в духовной жизни не поймешь, если не прочтешь внимательно его творения. Конечно, есть и светская литература, которая трогает. Я очень люблю перечитывать Шмелева «Лето Господне» – совсем другое настроение создается, если у него читаешь о празднике, который приближается: он очень красочно и интересно описывает. Сегодня, конечно, очень много можно почерпнуть из Интернета, что-то новостное. Без этого тоже нельзя, нужно знать, чем светское общество живет, чем живут наши епархии. Но без книги все равно скучно. Мы выросли на книге, без нее себя не представляю.

– Не так давно Вы передали в дар Этнографическому музею коллекцию старинных гармоней. Расскажите о том, откуда у Вас коллекция и почему Вы приняли такое решение?

– В тех местах, где мне доводилось служить, была проблема с культурной жизнью. Местные музеи были довольно бедные, что-то привозить из других регионов – это большие затраты. Мы старались восполнять этот пробел, делали интересные выставки и не только на православную тематику. Это одна из форм миссионерской работы. Некоторым сложно переступить порог храма, а придя в церковный культурно-просветительский центр на какую-то почти светскую выставку, люди, таким образом, переступают порог религиозного учреждения, а потом понимают, что ничего страшного там нет. Многие говорят: «А я боюсь, не знаю, как в церкви себя вести!». Как вести? Ну не ходи ты на голове и все. Ты не говоришь: «Я не пойду в больницу, потому что не знаю, как себя вести». Нормально приходишь, не кричишь, головой об стенку не бьешься, что еще требуется от человека?

У нас скопилось какое-то количество предметов, которые можно назвать антиквариатом. Но в Бурятии ситуация иная, здесь хорошие музеи с хорошими коллекциями, которые я с удовольствием посещаю. Мы готовы делиться тем, что у нас есть. Вот только что закончилась в Музее истории Бурятии выставка открыток Елизаветы Меркурьевны Бём, которая стояла у истоков русского стиля, с ней связаны первые открытки. У нас их более 300 в коллекции, самое полное собрание открыток Бём. Выставка вызвала большой интерес, ее два или три раза продляли. Некоторыми мы поделились. У нас была тоже выставка платка, часть которых подарили музею. Некоторые очень интересные, выпущенные к разным юбилеям и датам: Бородинской битве, коронации императоров. Если музеи найдут им применение, мы будем рады, чем они будут у нас в сундуках лежать. Была очень интересная коллекция гармоник, от маленькой до большой, и мы решили подарить их Этнографическому музею народов Забайкалья, если они найдут им применение, будем тоже рады.

– Впервые в этом году прошел большой крестный ход к строящемуся Успенскому собору, сколько человек приняло в нем участие?

– Я, к сожалению, не участвовал в этом крестном ходе, потому что   перенес две тяжелые операции. Но все детали этого события мы постоянно обсуждали с секретарем Епархии отцом Тихоном, который организовывал мероприятие, были на связи. Участвовало около 2000 человек, и впервые мы провели крестный ход по такому маршруту: от Свято-Одигитриевского собора до Успенского. Нам сегодня очень важно показать, что храм строится, что он будет жить, что он войдет в духовный обиход нашей Епархии, города. И, как символ преемственности, решили пройти таким маршрутом. Очень приятно, что у жителей города этот крестный ход вызвал интерес, мы не думали, что будет столько участников. В завершение организовали праздничный концерт, люди потрудились, поэтому организовали и походную трапезу. В будущем, думаю, он станет традиционным. Крестный ход – такая форма богослужения, во время него мы несем святыни, в частности, икону Божией Матери «Одигитрия», которая здесь прославилась и мироточением, и чудесами. Шествием этих святынь освящается наш город, наша земля, наш воздух. Мы идем с молитвой, призываем милость Божию к этой земле. Кто-то скажет, что по жаре сложно идти. Но милость Божию получает тот, кто трудится, и Господь этот труд всегда вознаграждает.

Об отношении человека к человеку

– В чем Вы видите роль Церкви в воспитании подрастающего поколения?

– Человек, у которого нет духовного стержня, – несчастный человек. Наша задача – дать духовную основу подрастающему поколению. Чтобы они понимали, как нужно поступать и почему нужно поступать так, а не иначе. Говорят, что если человек согрешает, то Бог его наказывает. Но Бог не наказывает, человек наказывает сам себя. Потому что грех влечет за собой неминуемые последствия и никуда от них не деться, и эти последствия будут очень болезненными для человека. Он должен это понимать. Ты знаешь волю Божию, которая открыта в Священном Писании, исполняй, иначе твоя жизнь пойдет наперекосяк, и Бог здесь ни при чем. Бог дал человеку свободу. Ты можешь выбирать. Бог говорит: «Поступай так, и будет хорошо». – «А я не хочу так, я хочу наперекосяк». Ну поступай наперекосяк, только знай, что ты себе жизнь портишь. Вот это мы должны донести до подрастающего поколения, что заповеди Божии – это та духовная основа, на которой может созидаться человеческая жизнь.

– В связи с тем, что наш регион многонациональный, очень мало школ и родителей выбирают «Основы православной культуры», как быть с этой проблемой?

– Не совсем правильно ссылаться на то, что у нас здесь есть другие конфессии. Проблема в другом. Есть глубокое непонимание, оно пошло с самого начала, когда вводился курс, не сумели правильно поставить работу. А когда укоренилось, очень сложно исправить. Самая большая ошибка в том, что выбирают «Светскую этику». Родители, которые делают выбор за ребенка, путают этику с этикетом. Они говорят: «А зачем нам религиозный компонент, как свечку держать, как молиться, пусть нашего ребенка обучат хорошим манерам». А «Светская этика» – это другое, это атеизм, то есть безрелигиозная мораль. И если посмотреть этот учебник, то там такие перлы есть, что ой-ей-ей. Ничего хорошего в этой «Светской этике» нет и быть не может. Уж если выбирать предмет и находить какой-то компромисс, то, скорее, «Основы мировых религий». Но лучше, если бы родители взяли и полистали учебник «Основы православной культуры». Разве там есть о том, что нужно поститься, поклоны бить и какой рукой свечку ставить? Там совсем о другом, там о самом важном – об отношении человека к человеку, чего нам сегодня не хватает.

– Какие задачи сегодня стоят перед Улан-Удэнской и Бурятской епархией?

– Задач очень много. И завершение строительства Успенского кафедрального собора, и духовно-просветительского центра, полным ходом идет строительство храма Преподобного Сергия, весной мы его закончим полностью. На Верхней Березовке будет построено двухэтажное здание, где будет хороший конференц-зал, можно будет проводить встречи с интересными людьми, лекции, конференции, собрания, разместить гостей, в перспективе надо будет думать о здании епархиального управления. Ставим задачу, что при каждом храме должна быть воскресная школа и для детей, и для взрослых. Одна из трудных задач – это наши памятники архитектуры, многие из них находятся в плачевном состоянии, это многомиллионные вклады, тут нужно думать о подходе, как это решать. Есть старые храмы, которые дошли с революции до нас. Если они будут утрачены – грош нам цена. Благоукрашение храмов. Я откровенно говорил, что Одигитриевский собор в плачевном состоянии, 15 лет не делался ремонт. Сейчас мы активно этим занимаемся. За лето верхний храм полностью отремонтирован, интерьер обновляется. К Рождеству Христову, может быть, первый ярус резьбы поставим, на будущий год внутри нижний храм будем делать. В Посольском мужском монастыре у нас новый наместник – отец Августин, это одна из моих духовных радостей – человек с большим опытом, образованием, активный, с пониманием дела, поэтому в перспективе монастырь будет преображаться. Задач много, еще бы сил справиться с ними.

– В последнее время многие люди впервые приходят в храм за утешением, помощью. Как Церковь должна им помогать?

– Как всегда. Самое главное – это молитва. Молитва – это огромная сила. Даже если люди в первый раз приходят в храм на богослужение, они все равно ощущают эту атмосферу молитвы. Само присутствие на богослужении уже многое дает, успокаивает и ободряет, дает духовную силу. Сейчас каждое воскресенье на всех приходах мы совершаем специальный молебен о воинах. Многие проводили своих близких в зону СВО и, конечно, переживают. Важно усиленно молиться и помогать всячески тем, кто проводил своих родных и близких на спецоперацию. Это наша общая боль и обязанность обращаться к Господу с молитвой, чтобы Господь сохранил тех, кто сейчас там. Дай Бог, чтобы они все вернулись целыми, здоровыми, невредимыми!